22 мая 2014 года свердловские ополченцы приняли свой первый бой – под Лисичанском. Больше семи часов 17 человек, вооруженных только стрелковым оружием, выдержали четыре атаки четырех сотен хорошо вооруженных солдат ВСУ с десятью единицами брони. Атаки противника сдержали, но домой возвращались с тремя «трехсотыми» и одним «двухсотым»

«…С первых дней знакомства нам казалось, что знаем мы его уже сто
лет. Мужики чуть ли не в два раза старше его обращались к нему за
советом. Мы не видели, когда командир спит. Каждую минуту уже там, в
Лисичанске, Стас посвящал тренировкам, отрабатывал навыки ведения боя
– чтобы первым быть и нам пример показать. Смерть такого командира была
серьезной потерей. Но мы уверены, что такая жертва не напрасна».

22 мая 2014 года командир свердловчан Стас Синельник получил смертельное ранение



Ровно в 4 утра…
Военные психологи утверждают, что первый бой является самым важным для солдата, так как происходит смена жизненных ценностей. Но первые ополченцы, которые собрались 9 мая прошлого года в Свердловске, были людьми с уже давно сформировавшейся жизненной позицией – фашизм и нацизм в родной дом пускать нельзя. Их не пугало и то, что СБУ уже заводило уголовные дела на непослушных «террористов» и «боевиков». И на защиту своего дома шли шахтеры, строители, учителя и бизнесмены, кому-то из них еще и тридцатника не было, большинству же – далеко за сорок и даже за 50 лет.

«20 мая пришел приказ об усилении блокпостов под Лисичанском, – рассказывают они. – На следующий день 17 добровольцев из Первой казачьей сотни, которую собирал и возглавил Александр Гайдей, выехали в Лисичанск, а 22 мая, ровно в 4 утра шесть бойцов, из которых пятеро были свердловчане, на Томашовском мосту встретили атаку 10 единиц брони…». Страшно не было, нет. На подходе к блокпосту местные ополченцы установили фугас, его подорвали после того, как прошли две единицы бронетехники. Таким образом, колонну удалось остановить, и ополченцы смогли держать оборону до прихода подкрепления. Против брони и хорошо вооруженных ВСУшников воевали четырьмя «калашами», одной СВД и РПГ-7 с тремя выстрелами. «Приехав в Лисичанск, – рассказывают ополченцы, – мы скидывались деньгами, чтобы купить в охотничьем магазине «магазины». У нашего снайпера их было всего четыре. Стрелять приходилось
одиночными, чтобы экономить».

Подкрепление прибыло. Но огонь противника был настолько плотным, что сменить земляков на позициях без потерь не удалось. Смертельное ранение получил командир свердловчан – Стас Синельник. Как потом рассказали свердловчанам медики, решающим оказалось то, что у их командира в результате ранения была перебита аорта. Благодаря тренированному организму и крепкому сердцу он еще прожил несколько минут. Умер на руках земляков, успев сказать, по всей видимости, о самом главном для него. Истекая кровью, Стас Синельник повторял: «Дочечка…».

Так начиналась война
Бой закончился отходом ВСУ. «Подлатав» раненых, свердловские ополченцы отправились домой. «В автобусе ехали молча», – рассказывают. И не потому, что все эмоции – у кого-то азарт, у кого-то страх –
приходят после боя. В бою срабатывает механизм: пока есть железо в руках, ты должен действовать. Было решено, что домой должны возвратиться все: живые, раненые и погибшие. В правильности этого решения убедились позже, когда через пару недель в Лисичанск вошли войска ВСУ и, по рассказам очевидцев, всех раненых в лисичанской больнице расстреляли. Не выжил и хирург. Медсестры в операционной, рассказывают свердловчане, перевязывая 22 мая
ополченцев, плакали: «Почему из Свердловска?!! Где же наши мужики?!!». Их мужики тоже попадали на операционные столы с ранениями. Но позже. Первый бой тогда приняли свердловчане.

«Когда приехал домой, первым делом, – делится один из участников того первого боя свердловского ополчения, – пошел в церковь и поставил свечи – за погибшего командира, за выживших нас. А еще за тех, кто погиб с той стороны… Я знаю, что они не хотели, чтобы гибли мы, и чтобы гибли они. Им промыли мозги и бросили на нас, как пушечное мясо. Когда они атаковали нас, кричали: «Русские, сдавайтесь!» А мы в ответ: «Пошли вы на…!». Вот такая война…».

Парень из книжки
«Стаса я знал всего недели две, – говорит один из ополченцев. – И я сожалею, что не узнал этого человека раньше. Это правильный человек. Как-то совершенно естественно получилось, что его назначили нашим командиром. У него был не только военный опыт, потому что был в Югославии. Какой-то удивительный, совершенно книжный парень в тельняшке. Спортивный, подтянутый, любил жизнь, людей и особенно детвору – занимался с ними в военно-спортивном клубе. С первых дней знакомства нам казалось, что знаем мы его уже сто лет. Мужики чуть ли не в два раза старше его обращались к нему за советом. Мы не видели, когда командир спит. Каждую минуту уже там, в Лисичанске, Стас посвящал тренировкам, отрабатывал навыки ведения боя – чтобы первым быть и нам пример показать. Смерть такого командира была серьезной
потерей. Но мы уверены, что такая жертва не напрасна. А то, как свердловчане показали себя под Лисичанском, во многом определило характер нашего ополчения, которым и сегодня руководит генерал Гайдей. Это сила, выдержка, дисциплина и настоящее воинское братство».

22 мая – годовщина первого боя свердловского ополчения и гибели Стаса Синельника. Вечная память боевому командиру, имя которого взяла Первая казачья сотня, и всем, кто отдал свои жизни за то, чтобы на Донбасс не пришли нацисты и фашизм.